— Веласа-па говорил с Даргу о колдуне, а не о судьбе кланов, — возразила Мут-ят, — кроме того, до сих пор ни одно из его пророчеств не сбылось и вряд ли сбудется.

— Твои слова успокаивают меня. Но все же мне кажется, что Даргу что-то скрывает.

— Я согласна с тобой, — сказала Мут-ят, — и это что-то важное.

— Думаешь, это связано со смыслом ее видений?

— Тва. Она их не понимает, — ответила Мут-ят, — она даже не знает, что видела нашу королеву.

— Когда наша сестра спросила: «Где ты?», ты думаешь, она говорила о Даргу?

— Скорее всего. Иначе откуда бы у Даргу взялись видения, связанные с колдуном?

— Я понимаю, к чему ты клонишь, — сказала Зор-ят, — колдун удерживает нашу королеву, а Веласа-па сказал, что маг — враг Даргу.

— Хай, но Даргу ничего не поняла, — сказала Мут-ят, — она не знает, что колдун гадает на костях.

— Веласа-па сказал, что кости — самый страшный ее враг, — сказала Зор-ят.

— Думаю, он хотел этим сказать, что колдун может выследить Даргу с помощью гадальных костей.

— Выследить — но занятую чем?

— Пока не уверена, — призналась верховная мать, — уверена я только в одном: если колдун — враг Даргу, то она — наш друг. Думаю, Мут ла послала Даргу к нам, чтобы она стала нашим орудием. И мы должны пользоваться этим орудием бережно и осторожно.

— Ты что-то задумала?

— Пока нет. Мне нужно еще поразмыслить. Пока нужно принять Даргу с почестями и никуда ее не отпускать. Воспользоваться ею мы сможем лишь однажды. Когда Даргу вошла во тьму, она провидела свою смерть.

21

Дар узнала о решении Мут-ят на следующее утро, но ей не было сказано об этом прямо. В комнату вошла Зор-ят, растянув губы в улыбке.

— Даргу, — сказала она, — твоя комната наконец готова! Позволь, я покажу ее тебе, — зор-ят привела Дар в ханмути, — теперь, когда у нас трое не благословленных матерей, мне пришлось кое-что переделать, — сказала она и провела Дар в большую красивую соседнюю комнату. Там их уже ждала еще одна мать, — это Тир-ят, — представила ее Зор-ят, — младшая сестра Нир-ят. Тир-ят, это Даргу, которая укусила шею твоего брата.

Тир-ят учтиво поклонилась. Дар ответила поклоном на поклон.

Пришли двое сыновей и принесли вещи из прежней комнаты Дар. Как только они поставили на пол сундучок, Зор-ят открыла его. В нем лежал только кинжал. Старую человеческую одежду Дар выбросила.

— Так не пойдет! — воскликнула Зор-ят удивленно, — тебе нужно больше одежды, — она присмотрелась к одежде Дар так, словно впервые заметила ее, — не так плохо, но теперь у нас шьют по-другому. Я знаю мать, которая прекрасно шьет. Я пошлю за ней. Сегодня вечером ты должна быть подобающе одета.

Зор-ят проворно вышла из комнаты. Вошла Нир-ят.

— Это для нас? Комната с окном?

— Хай, — с улыбкой ответила Нир-ят, — мутури сказала, что это из-за Даргу.

Нир-ят улыбнулась.

— Шашав, Даргу.

У Дар стало легче на сердце. Ее поселили в комнате, примыкающей к ханмути. Это означало, что ее включили в повседневную жизнь клана. Особенно ей понравилось то, что сделанным Зор-ят выбором комнаты довольны Тир-ят и Нир-ят. Зор-ят неплохо разыграла сцену, но Дар подозревала, что сцена была именно сыграна. Скорее всего, Зор-ят ждала решения Мут-ят, а не окончания подготовки комнаты. В который раз Дар стала свидетельницей того, как орки извращают правду, и от этого ей было не по себе.

— Вечером будет пиршество, — сообщила Тир-ят, — мы отпразднуем возвращение Зна-ята и почтим деяния Даргу.

Как раз в это мгновение в комнату вошла седовласая мать. Она поклонилась Дар.

— Мать, — сказала она, — меня зовут Торма-ят. Зор-ят попросила меня приготовить для тебя одежду, — Торма-ят нахмурилась, — у тебя странное тело. Будет трудно.

Торма-ят попросила Дар раздеться, после чего обмерила ее с помощью шнурков разного цвета, на которых после снятия мерки завязывала узелки. Потом она раскрыла мешок, где лежало много кусков ткани, и спросила:

— Какая ткань тебе больше нравится?

Дар впервые услышала подобный вопрос. Прежде ее желания никогда не имели значения. Глубоко тронутая, Дар начала перебирать разноцветные ткани. Нир-ят заметила ее состояние.

— У тебя слезы на глазах. Тебе больно?

— Тва. Это значит, что я счастлива, — сказала Дар, — эти ткани такие красивые и тонкие.

— Буду рада, когда ты выберешь ту, которая тебе понравится больше всех, — сказала Торма-ят, — мне предстоит большая работа, а времени у меня мало.

Дар выбрала темно-синюю ткань для невы и небесно-голубую для кефс. После того как Торма-ят торопливо удалилась, Нир-ят предложила Дар показать ей палату клана. Дар с радостью согласилась. Палата оказалась местом, где бурлила жизнь. Она напоминала скорее небольшой город, чем отдельное жилище. Дар увидела огороженные сады, святилища, стойла, мастерские, общие бани, многочисленные ханмути и просторную кухню, где готовили для всех обитателей палаты.

Потом Нир-ят показала Дар ступенчатые поля на горных склонах. На многих из этих полей росли растения с мелкими желтыми цветами, покачивающиеся на ветру. Дар гадала, где прежде трудился Зна-ят, на каком из полей, огороженных невысокой стенкой, сложенной Лама-током и Дут-током. Вспомнив о своих спутниках, Дар затосковала по ним, ей захотелось с ними повидаться.

«В пути было проще и легче», — подумала она.

Она вспоминала о том, как засыпала на руках у Ковока, и представила себе это так живо, что почти ощутила его прикосновения. Дар прогнала воспоминания и вдруг заметила, что за ней наблюдает Нир-ят.

— О чем ты думала? — спросила юная мать с обычной прямотой.

— Я думала о том, как красивы эти всходы.

Нир-ят недоуменно воззрилась на нее.

— Наверное, ты очень любишь цветы.

В дни пиршеств у орков не было дневной трапезы, поэтому к тому времени, как Дар выкупалась и облачилась в новые одежды, она успела сильно проголодаться. Кроме того, она очень волновалась. Пиршество должно было стать торжественным представлением Дар многочисленному семейству Зор-ят — трем поколениям орков, с которыми, по всей видимости, ей предстояло прожить до конца дней. Понимая, что от того, как ее примут, будет зависеть ее дальнейшая жизнь, Дар просто трепетала. Она начала ходить по комнате от стены к стене.

— Не бойся, Даргу, — успокоила ее Нир-ят, — мутури довольна тобой.

— И твоя одежда выглядит очень красиво, — добавила Тир-ят.

И вправду, Торма-ят за такое краткое время просто-таки совершила чудо. Новые кефс и нева превосходно сидели на Дар.

— Ты нрава, Тир-ят, — сказала Дар, — никогда еще у меня не было ничего настолько красивого.

Она взяла семя вашутхахи и стала жевать его, чтобы зубы успели подобающе почернеть.

Когда солнце начало клониться к закату, сыновья принесли еду из главной кухни. Они поставили котел на очаг и расставили вокруг него блюда с разными яствами. Ханмути наполнилась аппетитными ароматами. Сыновья и матери из семейства Зор-ят собрались на пир. Зор-ят села на табурет, все остальные уселись на подушки. Нир-ят, Тир-ят и Дар сели справа от старшей матери. Муж Зор-ят, Дна-ток, сел слева, рядом со Зна-ятом, единственным неблагословленным сыном. Три благословленные дочери Зор-ят со своими мужьями и детьми завершили круг около очага. Дар оказалась в обществе двадцати трех орков.

Зор-ят встала.

— Давным-давно в этом кругу пустовало одно место. Давным-давно я решила, что Зна-ят воссоединился с Мут ла. Но вот он, он сидит здесь, пройдя через многие испытания и беды. Он вернулся и принес рассказы о матери, спасшей его. Эта мать — Даргу, — зор-ят поклонилась Даргу, — шашав, Даргу, — поблагодарила она ее.

После того как Зор-ят ответила поклоном на ее поклон. Зор-ят продолжила:

— Все, кто живет на свете, — дети Мут ла. Не забывайте об этом, глядя на Даргу. Я вижу в ней ту, которую ведет Мут ла. Она заслуживает нашего почтения и дружбы. Поприветствуйте ее вместе со мной.